Отправлено: 31.10.13 03:38. Заголовок: «Смерть стучится в дверь твоя...» [завершен]

Черный балахон с косой добрался и до вашего персонажа. Но в канун Хэллоуина Смерть проявила к вам милость и позволила выбрать способ, каким бы вам хотелось умереть. Вариант «от старости» не принимается. Напишите историю гибели вашего персонажа и получите за это 666 респектов. Участник, чья история тронет до глубины души других игроков, получит дополнительно награду в профиль и +1 репутации от Гейм Мастера.
Примечание: пост должен быть не менее 15 строк.

Сроки проведения: до 14.11

 Отправлено: 05.11.13 20:57. Заголовок: Взрыв. Снова взрыв. ..

Взрыв. Снова взрыв.
Крики боли и ужаса. Все это происходило сейчас. Количество мертвых тел обычных людей перевалило за сотню, и смерть не желала останавливаться на достигнутом. Как и ее учредитель. Инопланетный гость, явившийся сквозь время и пространство, и захвативший власть на земле. Его приспешники сильны и безжалостны, уродливые монстры, не знающие доброты и рубящие своими острыми клинками живых существ, точно свиней на побоище.
Она не знала ни имени, ни родины этого чудовища. Мистика просто приняла его сторону, когда тот предложил. Очевидно, этот безобразный мужчина смог увидеть в ней себя, такую же синюю и одинокую, но желающую отомстить. А может Мистикой двигали иные мотивы. Возможно она видела конечный исход этой войны и предпочла встать на сторону потенциального победителя заранее. Даже сильнейшие телепаты не могли знать точно, что у нее на уме. Она и сама порой не понимала свои идеалы, свои суждения и мысли.
Очередной взрыв. Крики о помощи. Ни один мускул не дрогнул на ее синем лице. Глаза смотрели лишь в одну точку, куда-то вдаль, будто предчувствуя приближение беды. Нега-браслеты, столь любезно предоставленные Господином Микто, с тяжестью напоминали о возложенной на нее, миссии. Эти браслеты давали невиданную доселе мощь, силу, которую не видел никто. Но какой ценой они ей достались... Пришлось пожертвовать тем, что девушка любила и ненавидела больше всего - своими генами, своей кровью, своими способностями. Пока браслеты на ней - она абсолютно неуязвима. Это уже почувствовали на себе многие воины, падшие перед ней несметными трупами. Она, гордая и неприступная, стояла на вершине этой горы и не сводила пристального взгляда с горизонта.
Мстители, асы, Люди-Икс и многие, многие другие пали. Кого еще ждать тем немалым людишкам, кто остался в живых. Пока? Надежды нет. Победа не за горами. И Повелитель это чувствует. Мистика наконец перевела взгляд на него. Смеющийся, радостный уродец, поработивший и этот мирок. Он принес хаос и посадил ростки тьмы по всей земле. Его войска расплодились по всему миру, уничтожая, руша и убивая. Даже не беря в рабство. А зачем? По его логике, живая планета - мертвая планета. Он планирует посадить иную расу, подобную себе.
Больно ли от предстоящего исхода мутантке? Возможно. Но она никогда этого не покажет.
Хлопок. Новый взрыв? Нет. Едва уловимый аромат серы.
Перед ней возник Курт, ее сын, когда-то давно, оставленный. Раненный, помятый, но как-никак разгневанный и уверенный в себе. Болван. На что он надеется?
- Как ты могла?! КАК?!
Биологическая мать усмехнулась и занеся ладонь над парнем, ударила его по лицу. Сила браслетов удвоила ее силу, от чего тот не смог удержать равновесие и опустился на колени.
- Смотри, Курт. Разве ты не рад происходящему? Ведь это именно то, что описывают в твоих книжонках. Пришествие Мессии, который возродит новый мир, идеальный мир, без алчности и гордыни. Момент истины, который жаждал увидеть каждый священник независимо от религий, происходит на твоих глазах. Ты сам являешься его частью. И ты не рад? Неужели вера покинула тебя?
Демон поднялся, вытирая алую кровь с разбитой губы. Его глаза сияли, как у истинного Сатаны, и надо сказать, пугали мутантку.
- Я потеряю последнюю каплю крови, последнюю силу, но не веру. Но тебе этого не понять. Ты - жалкое подобие исчадия ада, но когда-нибудь, совсем скоро он заберет тебя обратно в бездну.
- А готов ли ты потерять последнюю надежду, милый? - вдруг спросила женщина совершенно обыденным голосом. Она стояла так, что Курт мало что мог разглядеть за ее спиной. Да и поди разбери, в горе то трупов и горстках пепла...
- Ты остаешься жив лишь потому, что в тебе течет моя кровь и кровь Азазеля, которая так приятна моего Господину... Но и это ненадолго. Я предлагаю тебе присоединиться к нам. Иначе ты получишь лишь смерть. Если в твоем сердце все еще теплиться надежда, то смотри...
Она отошла, предоставляя Курту увидеть то, что она скиывала за спиной.
Не смотря на бездыханные тела обоих полов и расцветок, на лужи крови и тлеющий дымок, одна фигура явно выделялась среди всего этого хаоса. Белоснежная кожа чистой лысой головы, испорченная рвез что дыркой от пули в правом виске.
- Он бы мог стать воином Новой эпохи, но выбрал смерть.
- Профессор... - Курт падает на колени, не в силах удержаться от боли. - Зачем? Зачем, Рейвен? Зачем? Мама...
Что-то щелкнуло в груди мутантки, что-то далеко запрятанное и закрытое за семью замками. Но она быстро это отогнала, надев маску победительницы.
- Пора..
Голос Хозяина. Браслеты засияли, наполняя ее тело силой, готовой лишь поглощать новую порцию человеческой энергии, духовной, физической - всякой. Так было с ней, так было со всеми, кто лежит сейчас на этой обугленной земле.
Ее сын даже не шелохнулся и не принимал попытки к бегству. Смерть его учителя, его друга и вдохновителя повергла в уныние. Он даже не смотрел на свою безумную мать, направившую на него ладони с сияющими украшениями. Мгновение, и все прекратиться. Человечество потеряет окончательную надежду на спасение. Микто получит все. Мистика останется одна, но победительницей. Без ненавистных людей, без укоров в ее сторону. Она начнет новую жизнь. Пусть и в одиночестве. А может ей повезет, и она встретит кого-нибудь, похожего на своего Господина?
Мистика сосредоточилась на груди Курта, целясь в самое сердце. Ведь именно там находится вся сила и вся энергия людей, дающая им не только жизнь, но и душу.
Микто, сидящий на чем-то, отдаленно похожем на трон из костей, засмеялся. Скоро всему придет конец. Этот мир станет его весь.
Из браслетов вылетели лучи...
Но Мистика резко повернулась к Курту спиной, уводя лучи за собой и направляя его прямо в грудь сидящего монстра.
Лучи коснулись доспехов, растворяясь внутри. Сейчас... Сейчас должно появиться нечто, похожее на светлое облако, именуемое душой. Но прошло пару секунд, а облако так и не появилось. Микто, неожидавший подобного опустился на колени, и казалось, что отправился в мир иной... Но нет. Медленно поднялся, тихо смеясь.
- Умно, Мистика, умно. Ты предала друзей, уничтожила землю, отказалась от сына... Ради одного единственного удара в спину? Только у меня нет души, милая. И у тебя теперь ее не будет...
Мистика стояла, обескураженная происшедшим. Она потеряла последний шанс, она потеряла себя. И... Последнюю надежду на спасение. Запястья ощутили легкий мороз. Браслеты исчезли, даруя ей свободу и смерть. Синяя кожа стала бледнеть, ярко-красные волосы почернели. Перед Куртом с опушенной головой стояла обнаженная бледная брюнетка и смотрела на свои руки. Она не стыдилась своей наготы, она ее просто не замечала.
Хозяин усмехался и молча наслаждался картиной уединения матери и сына.
Саундтрек: http://www.youtube.com/watch?v=_-resLKV4AM&list=RD02Bb09YSuY_dI
Мистика чувствовала, как покидают ее тело силы. Она чувствовала себя уязвимой, как никогда, и дело тут не в отсутствии одежды.
Курт вскочил с земли кинулся к матери, на ходу накидывая на нее тряпку с плеч, которая раньше служила ему рубашкой. Мистика упала бы, но сын вовремя ее подхватил. Он вновь опустился на колени, но уже твердо и в то же время так нежно, придерживая беззащитную женщину. Она выглядела столь бледно на фоне его синей кожи и столь хрупкой, как фарфоровая кукла.
- Мама, нет.
Мистика открыла глаза и улыбнулась. Она хотела дотронуться до щеки Курта, но сил не хватало даже на это. Он должен ее ненавидеть, добить лично за все ее злодеяния. Но вот он здесь, со слезами на глазах, обнимает ее, сжимая в комочек и прижимая к себе крепче, боясь отпустить.
- Прости меня.. - слова давались сложно. Очень сложно. Не от отсутствия сил. Ей было стыдно за себя. Она причинила так много зла близким и любящим людям. - Я не заслуживаю и частицы твоего прощения. Чарльз утверждал, что меня будет достаточно... (вздох) Но я опять не оправдала его надежд. Твоих надежд... Курт...
Яркая вспышка пронеслась резко со стороны злодея, покрывая их сразу. ..
Когда дым рассеялся, Курт держал лишь грязную тряпку, когда-то служившую ему рубашкой.

 Отправлено: 11.11.13 00:44. Заголовок: pepper potts

Чееерт... Только сейчас увидела, что отправила от имени Пеп.. Ну вы поняли же)))

 Отправлено: 11.11.13 17:51. Заголовок: Что было в начале? Б..

Что было в начале? Буква или слово? Частица или волна? Свет или тьма? Что первое появилось на свет: Золотой страж добра или Ангел смерти? Ответ был на удивление прост и очевиден. Создал ли Роберт Рейнольдс свое темное альтер эго из-за тяжелого психического расстройства или воплотив тем самым все свои потаенные желания и страсти в жизнь? Создал ли он Мрака из-за чувства собственной важности, желая, чтобы люди всегда нуждались в нем, как их защитнике? Спас ли он миллионы, чтобы потом загубить миллиарды? Ответ был неочевиден с самого начала. Роберт всегда полагал, что стоило ему принять сыворотку, наделившую его мощью миллиона взрывающихся солнц, так на свет появился новый супергерой, защитник, дарующий свет там, где царит тьма и опускающих тех, кто этого заслуживает, во мрак. Он посчитал, что этот поворот судьбы был сниспослан ему для искупления всех его грехов, для очищения собственной души от гнили и желчи. Но, если он стремился искупить все, что натворил не будучи супергероем, как его подсознание могло создать Мрака, чьи деяния были полностью подвластны Роберту и которые он не мог остановить, вопрос в том хотел ли. И только спустя время истина открылась перед его глазами и довершила череду образов, плотно засевших у него в голове и все это время рвавшихся наружу.
День первый.
Он понял. Он стоял на верхушке своей сторожевой башни, которая в свою очередь находилась на крыше небоскреба Старка. Он смотрел на заходящее за горизонт солнце, наблюдал за его лучами, плавно опускающимися с его лица все ниже и ниже, пока не исчезнут вовсе. Он перевел взгляд куда-то вниз, он обратил свой взгляд на улицы, опускающиеся в вечерний мрак. Смотрел за людьми, за влюбленными парами, улыбающимися друг другу, наблюдал за детьми, которые тянули на себя юбку матери, заставляя купить конфетку или новую игрушку. Он вытянул руку перед собой, будто пытаясь кончиками пальцев ухватиться за остатки лучей солнца, которые вот-вот исчезнут, не оставив после себя и следа, кроме приятного тепла по всему телу, которое не было ведано Часовому. Забавно, что человеку, существу, которому дано любоваться красотой дальних звезд и песнями сверчка на другом конце Земли, не дано насладиться прикосновением дуновения ветра и нежностью утренней росы. Но если бы он спросил у себя, почему, он бы понял. День первый. Он плавно опустился на улицы Нью-Йорка. Шел снег. Роберт сразу же оказался окружен толпами людей, которые, улыбаясь ему, благодарили за все то, что он для них сделал. Двадцатилетние девицы, краснея и отводя взгляд, любовались кубиками пресса, дети тянули руки и просили покатать на спине. Он скромно едва-едва улыбался уголками губ, смотря по сторонам. И улицы наполнили огнем. Во мгновение от людей вокруг него остался лишь прах. Роберт опустил взгляд на правую руку, которой он только-только пожимал руку какого-то мужчины и все, что увидел, было лишь пеплом и пылью. Те, кто были радом с ним, сгорели мгновенно, остальные, тонувшие в потоках лавы горячее самого солнца, наполняли своим криком район за районом, квартал за кварталом, улицу за улицы. Роберт медленно шел по улицам города, тонувшего в крови и боли собственных жителей. Находясь поколено в лаве, что испускало его тело все сильнее и сильнее. На лице его была лишь безмятежность и даже миллионы голосов не могли стереть её с его лица. День первый. И оставил он от Нью-Йорка лишь пепел и разрушения.
День второй.
Все это время смотря будто в какую-то произвольную точку перед собой, Роберт двигался от места к месту, от города к городу, от континента к континенту. Он достиг пляжа на берегу из прибрежных городов США, оставив за собой лишь города призраки. Стоило ему вступить в воду, водная гладь робко отстранилась от него, а над её поверхностью начал плавно танцевать пар. И подходил все ближе и ближе, идя по дну, оставляя после себя лишь пар мгновенно испаряющейся воды, которая не успевала даже коснуться его тела. И двигался он так будто со всем желанием стремился нагнать убегающие от него моря и океаны, но тщетно. И место некогда живительной влаги занимали кипящие реки, моря и океаны горящей плазмы, сжигающей все, что попадается на её пути. День второй. И осушил он моря и океаны.
День третий.
Его настигли величайшие герои Земли. В глазах каждого перестало читаться то чувство справедливости, правосудия, которые некогда занимали первое место в кодексе каждого отдельно взятого героя. На их место пришла ненависть, агрессия, жажда. Роберт робко поднял взгляда, посмотрев вокруг себя. Окруженный сотнями, возможно тысячами тех, кто поклялся защищать родных, близких, да и совершенно незнакомых людей, он мог слышать, как многим из них стало плевать на жизни всех тех, кто ещё остался жив, они потеряли кого-то. Из-за него. Из-за того, кому они верили, кого считали другом, примером для подражания. Роберт устремил взгляд в небо, его привлекли звуки зависших над ним героев: кто-то, находясь на борту, оснащенного истребителя или инновационного авиа устройства был готов обрушить на него всю мощь технологий, кто-то был готов обрушить на него всю мощь сил природы, всю мощь элементов, кто-то призывал все силы мистических искусств, дабы они оказали сейчас им помощь в этой битве, а кто-то, стоявший недалеко от Часового, был готов просто ринуться в бой, сражаясь до конца за хоть какие-то остатки веры. И сплоченные единой целью, бывшие враги, ныне друзья, единым потоком устремились по направлению к Роберту. И из тысячи ушедших в этот крестовый поход, ни один не вернулся с красивой и самоотверженной историей о победе. Потери были многочисленны и деморализующи. Пред Рейнольдсом пал каждый: и символ целой страны, чье обезглавленной тело распласталось по земле, и бог, чье оружие стало его неподвижным надгробием, и гений, чья искра знаний некогда определила его будущее. День третий. Они попытались и проиграли.
День четвертый.
Роберт завис в воздухе в нескольких метрах над землей. Пустыня Сахара. Его окружали армии не одной, не двух, не трех, а всех стран, уцелевших после трех дней. Позабыв все разногласия, узрев падение величайших героев Земли, они направили все свои усилия на борьбу с чумой, опустившейся на их души. Они открыли огонь. Пули, ракеты, бомбы, все вооружение было сосредоточено на одной единственной неподвижной точке. Роберт слышал всё: крики генералов, приказывающих продолжать огонь, мысли каждого отдельно взятого солдата, вне зависимости от его национальности, каждого военослужащего, который читал молитву, думал о семье. На лице многих наворачивались слезы, губы каждого трожали. Они хотели бежать, но знали, что если сейчас они не попытаются, им уже будет некуда бежать. Роберт закрыл глаза. Где-то в разных уголках Земли он слышал приказы об использовании ядерного оружия. Он слышал, как открываются шахты, как идет обратный отсчет. И в момент, когда таймер дошел до нуля, он открыл глаза. Солдаты опустили оружие, вышли из танков, автомобилей и устремили свой взор в небо, по которому, подобно паутине, крались из нескольких направлений ядерные ракеты, стремящиеся настигнуть одну лишь цель. И перед тем, как все закончилось, Роберт видел, как солдаты пожимают друг другу руки, кто-то смотрит на фотографию своей возлюбленной с ребенком, кто-то просто, прислонившись спиной к колесу бмп, запрокинул голову назад и закрыл глаза. День четвертый. И раздался взрыв.
День пятый.
Роберт обошел всю Землю, вернувшись обратно в Нью-Йорк. Медленно идя по улицам, в потаенных уголках которых находились обугленные тела женщин, мужчин и детей, смотря на посторонам все с таким же безмятежным выражением лица. Он остановился посреди того, что когда-то было тайм-сквером. Упав на колени, он опустил руки. В голове его раздался голос, который все это время молчал, по крайней мере Роберту так казалось:
Прощай, Роберт. Приятной...жизни, - а после лишь скрежащиий смех и тишина. Он смотрел на землю, из его глаз лились слезы. Он знал. Он не может умереть, даже если захочет. Но теперь он не сможет и жить.